Мужество! Стойкость! Хардкор!
Название: Судьба Кенпачи
Автор: Maksut
Бета: Rileniya
Фандом: Bleach
Пейринг: Зараки Кенпачи, Ячиру Кусаджиши
Рейтинг: G
Жанр: повседневность, ангст
Размер: 800 слов
Саммари: Кем может стать ребенок, воспитанный Кенпачи?
Дискламер: не принадлежит, не извлекаю
Размещение: только с разрешения автора
Состояние: завершен
читать дальшеЗараки Кенпачи плохо чувствует время.
Месяц, год, столетие… какая разница? В тех местах, откуда он пришел, календари были чем-то бессмысленным, почти мифическим, таким же далеким, как белые стены Сейретея, о которых рассказывали редкие путники. Да и что толку от бумаги, исписанной цифрами? Они уже давно покинули мир живых, мертвецам не пристало передразнивать жизнь.
Вот и он, Зараки Кенпачи, живет моментом.
Живет битвой. Живет мучительной скукой между сражениями. Живет бесконечной круговертью отрядных дел.
Живет.
Холодные, поросшие плесенью цифры ему ни к чему, еще чуть-чуть и он забудет, сколько уже прожито. И только Ячиру, егоза, повидавшая больше крови, чем иные капитаны, не даст забыть.
- Совсем старик, - говорит она серьезно, словно взрослая, а потом ухмыляется, обнажая по-детски неровный прикус с выпирающими клычками. Крошечными, белыми… Такими неестественно хищными для лица маленького ребенка.
- Совсем, - соглашается Зараки, подгребая под бок столик с саке и снедью. – А ты разве нет?
- А я – ребенок. Ре-бе-нок, - по слогам, растопырив для ясности розовые пальцы с крошечными перламутровыми ноготками, говорит Ячиру. А потом хихикнет, мол, что за глупости мы тут с тобой, Кен-чан, обсуждаем. – Пей!
И Зараки пьет: за свою старость. И за чужую. А еще за тех, кто его стараниями так и не дожил до этого дня.
Когда саке заканчивается, Ячиру деловито убирает посуду, отворяет фасума, чтобы проветрить комнату, а потом, шебурша карманами, набитыми фантиками и фольгой, сворачивается под боком маленькой теплой кошкой.
- Я не хочу быть взрослой, - пряча лицо, шепчет она.
И Кенпачи, легко касается ее мягких волос, выпутает из них заколки и бросает на пол рядом с широким футоном.
- Но быть как я – не так уж плохо.
- Быть вонючим мужиком? – Ячиру вскидывает ноги в белых носках к потолку. – Быть Кен-чаном?!
- Быть большой.
- А зачем мне? Я и так сильная. И смелая. И вообще, если бы не я, где бы ты был, Кен-чан, а-а?
Зараки задумчиво хмыкает: а ведь действительно, где? В земле? В Руконгае? Или как и сейчас – по ту сторону белых стен?
Сердце царапает острый, холодный коготок воспоминания о женщине, открывшей ему истинную сладость битвы. Она ведь тоже постарела… Спрятала за волосами его подарок, занавесилась тихим голосом, укрылась плавностью жестов и стальной нежностью во взгляде. Как же давно это было… Они задержались на этом свете, но ничего, скоро придет и их время.
Зараки сжимает Ячиру все крепче, до боли, до хруста в маленьких косточках, но она не пикнет, лишь жмурится от удовольствия.
- И если я стану большой, то не залезу тебе на плечо. А оно нам надо, Кен-чан?
Кенпачи разжимает объятие, переворачивается на спину, разглядывая ровный светлый потолок. А ведь когда-то над их головами было только небо, да узловатые ветки деревьев, похожие на стариковские пальцы, запутавшиеся в белых клочьях облаков.
А, может, поэтому Яичру не хочет расти? Может, ей не хватило детства, вот и не может никак наиграться? Зато хватило грязи и крови… Зараки хмурится и скашивает глаза: мелочь уже тихонько посапывает, засунув руку под подушку. Светлые волосы свились кольцами поверх ткани, длинные ресницы отбрасывают на пухлые щеки густую тень. В груди что-то толкается, грызет, словно хочет вырваться наружу.
Кенпачи бесшумно встает с футона и выходит на террасу. Пошарив в карманах, он достает кисет и трубку, через минуту в прохладном ночном воздухе тянет табаком, а к бархатному небу поднимаются первые кольца дыма.
Наверное, он и вправду стареет, иначе откуда эти тягостные мысли? Откуда нелепые попытки заглянуть в будущее?
Бейся, пока жив, упивайся сражением, пока можешь чувствовать, будь собой, пока не пойдешь на корм червям – вот, какой его жизнь была раньше. Без сомнений и сожалений, эти сопли он оставлял слабакам.
Но сейчас Зараки Кенпачи вдруг отчетливо понимает: все изменилось. И все еще изменится.
Он закрывает глаза и видит, как из ребенка Ячиру превращается в нескладного подростка, потом в девушку, а потом и в женщину… Какой она будет, эта Ячиру Кусаджиши, чужой ребенок, сумевший стать частью его самого?
Зараки перебирает в уме всех женщин, которых знал, старательно избегая только одну. Но все бесполезно, разве такую забудешь? Да и кем может стать ребенок, воспитанный Кенпачи?
Табак горчит, оседает на языке морской солью.
Только следующим Кенпачи.
Зараки вздыхает, трубка гаснет.
Ячиру старше, чем кажется. И мудрее. Она знает, что настанет тот день, когда Безымянный, получивший и имя и силу, падет под ее натиском, а сам Зараки улыбнется в последний раз и его косматая голова полетит, кувыркаясь, по грязной земле. Он станет для своей девочки тем же, чем была первая Кенпачи для него.
Учителем. Другом. Отцом и матерью. Первой любовью и самым лютым врагом. Красной линией. Чертой, ступив за которую, пути назад уже не будет.
Зараки Кенпачи плохо чувствует время, но точно знает одно: день, когда Ячиру из Кусаджиши попрощается с детством и станет новым Кенпачи, все ближе.
Автор: Maksut
Бета: Rileniya
Фандом: Bleach
Пейринг: Зараки Кенпачи, Ячиру Кусаджиши
Рейтинг: G
Жанр: повседневность, ангст
Размер: 800 слов
Саммари: Кем может стать ребенок, воспитанный Кенпачи?
Дискламер: не принадлежит, не извлекаю
Размещение: только с разрешения автора
Состояние: завершен
читать дальшеЗараки Кенпачи плохо чувствует время.
Месяц, год, столетие… какая разница? В тех местах, откуда он пришел, календари были чем-то бессмысленным, почти мифическим, таким же далеким, как белые стены Сейретея, о которых рассказывали редкие путники. Да и что толку от бумаги, исписанной цифрами? Они уже давно покинули мир живых, мертвецам не пристало передразнивать жизнь.
Вот и он, Зараки Кенпачи, живет моментом.
Живет битвой. Живет мучительной скукой между сражениями. Живет бесконечной круговертью отрядных дел.
Живет.
Холодные, поросшие плесенью цифры ему ни к чему, еще чуть-чуть и он забудет, сколько уже прожито. И только Ячиру, егоза, повидавшая больше крови, чем иные капитаны, не даст забыть.
- Совсем старик, - говорит она серьезно, словно взрослая, а потом ухмыляется, обнажая по-детски неровный прикус с выпирающими клычками. Крошечными, белыми… Такими неестественно хищными для лица маленького ребенка.
- Совсем, - соглашается Зараки, подгребая под бок столик с саке и снедью. – А ты разве нет?
- А я – ребенок. Ре-бе-нок, - по слогам, растопырив для ясности розовые пальцы с крошечными перламутровыми ноготками, говорит Ячиру. А потом хихикнет, мол, что за глупости мы тут с тобой, Кен-чан, обсуждаем. – Пей!
И Зараки пьет: за свою старость. И за чужую. А еще за тех, кто его стараниями так и не дожил до этого дня.
Когда саке заканчивается, Ячиру деловито убирает посуду, отворяет фасума, чтобы проветрить комнату, а потом, шебурша карманами, набитыми фантиками и фольгой, сворачивается под боком маленькой теплой кошкой.
- Я не хочу быть взрослой, - пряча лицо, шепчет она.
И Кенпачи, легко касается ее мягких волос, выпутает из них заколки и бросает на пол рядом с широким футоном.
- Но быть как я – не так уж плохо.
- Быть вонючим мужиком? – Ячиру вскидывает ноги в белых носках к потолку. – Быть Кен-чаном?!
- Быть большой.
- А зачем мне? Я и так сильная. И смелая. И вообще, если бы не я, где бы ты был, Кен-чан, а-а?
Зараки задумчиво хмыкает: а ведь действительно, где? В земле? В Руконгае? Или как и сейчас – по ту сторону белых стен?
Сердце царапает острый, холодный коготок воспоминания о женщине, открывшей ему истинную сладость битвы. Она ведь тоже постарела… Спрятала за волосами его подарок, занавесилась тихим голосом, укрылась плавностью жестов и стальной нежностью во взгляде. Как же давно это было… Они задержались на этом свете, но ничего, скоро придет и их время.
Зараки сжимает Ячиру все крепче, до боли, до хруста в маленьких косточках, но она не пикнет, лишь жмурится от удовольствия.
- И если я стану большой, то не залезу тебе на плечо. А оно нам надо, Кен-чан?
Кенпачи разжимает объятие, переворачивается на спину, разглядывая ровный светлый потолок. А ведь когда-то над их головами было только небо, да узловатые ветки деревьев, похожие на стариковские пальцы, запутавшиеся в белых клочьях облаков.
А, может, поэтому Яичру не хочет расти? Может, ей не хватило детства, вот и не может никак наиграться? Зато хватило грязи и крови… Зараки хмурится и скашивает глаза: мелочь уже тихонько посапывает, засунув руку под подушку. Светлые волосы свились кольцами поверх ткани, длинные ресницы отбрасывают на пухлые щеки густую тень. В груди что-то толкается, грызет, словно хочет вырваться наружу.
Кенпачи бесшумно встает с футона и выходит на террасу. Пошарив в карманах, он достает кисет и трубку, через минуту в прохладном ночном воздухе тянет табаком, а к бархатному небу поднимаются первые кольца дыма.
Наверное, он и вправду стареет, иначе откуда эти тягостные мысли? Откуда нелепые попытки заглянуть в будущее?
Бейся, пока жив, упивайся сражением, пока можешь чувствовать, будь собой, пока не пойдешь на корм червям – вот, какой его жизнь была раньше. Без сомнений и сожалений, эти сопли он оставлял слабакам.
Но сейчас Зараки Кенпачи вдруг отчетливо понимает: все изменилось. И все еще изменится.
Он закрывает глаза и видит, как из ребенка Ячиру превращается в нескладного подростка, потом в девушку, а потом и в женщину… Какой она будет, эта Ячиру Кусаджиши, чужой ребенок, сумевший стать частью его самого?
Зараки перебирает в уме всех женщин, которых знал, старательно избегая только одну. Но все бесполезно, разве такую забудешь? Да и кем может стать ребенок, воспитанный Кенпачи?
Табак горчит, оседает на языке морской солью.
Только следующим Кенпачи.
Зараки вздыхает, трубка гаснет.
Ячиру старше, чем кажется. И мудрее. Она знает, что настанет тот день, когда Безымянный, получивший и имя и силу, падет под ее натиском, а сам Зараки улыбнется в последний раз и его косматая голова полетит, кувыркаясь, по грязной земле. Он станет для своей девочки тем же, чем была первая Кенпачи для него.
Учителем. Другом. Отцом и матерью. Первой любовью и самым лютым врагом. Красной линией. Чертой, ступив за которую, пути назад уже не будет.
Зараки Кенпачи плохо чувствует время, но точно знает одно: день, когда Ячиру из Кусаджиши попрощается с детством и станет новым Кенпачи, все ближе.
-
-
24.05.2013 в 16:10-
-
24.05.2013 в 16:15Господи, это прекрасно, как тысяча рассветов! Диалоги, описания, мысли — всё!! Проглотила за полминуты и с жадностью проглотила слюну, а сознание билось в истерическом возмущении: это что, всё?! НИХАЧУВСЁ! Хочу ещё-ещё-ещё!!! В общем, лучи любви и обожания автору и его беточке. В персонажей верится с первой и до последней строчки, а уж Кенпачи с его размышлениями о старости — просто вишенка на торте.
Можно утащить к себе? *всё равно утащит, но ради приличия... xD*
-
-
24.05.2013 в 16:21Имхо, из Ячиру получится восхитительный Кенпачи... Знаешь, что-то среднее между Рецу (той, какая она сейчас) и стариной Зараки в его лучшие годы
Boogiepop, вау-вау, не думала, что кому-нибудь может так понравится, но приятно, тысяча чертей!
Да, конечно, бери, я только рада буду за популяризацию идей
читать дальше
-
-
24.05.2013 в 16:24вау-вау, не думала, что кому-нибудь может так понравится, но приятно, тысяча чертей!
Ну, хорошую вещь и похвалить не жалко ^___^
*а про кенпачи у меня еще есть, если интересно, можешь глянуть в эпиграфе) но особо старые работы вроде "жажды свободы" не советую)*
Позырим, позырим)
-
-
24.05.2013 в 16:31Ан-нет) Не моя травушка-муравушка. Я писаю кипятком только по Кенпачи/Ячиру (ну, или /Унохана под настроение).
-
-
24.05.2013 в 19:45Не могу промолчать.
Очень зацепило, может, я еще мало серий посмотрела, а может, как раз таки все норм - и эта ваша собственная идея, но в любом случае - получилось этакое откровение, сильное и жесткое. Ударило меня-читателя как положено. Спасибо большое! Будет для один из самых-самых фанфиков по Бличу.
-
-
24.05.2013 в 20:00class='quote_text'>Будет для один из самых-самых фанфиков по Бличу.
Спасибо за такой чудесный отзыв, это вдохновляет меня на новые свершения
-
-
24.05.2013 в 20:28но Ячиру - Кенпачи - need some time for consideration
-
-
24.05.2013 в 20:31и там обязательно будет фраза про " не для тебя моя роза цвела"
но Ячиру - Кенпачи - need some time for consideration ну-у, как вариант, как разминка для фантазии...))
-
-
24.05.2013 в 20:40обязательно напиши! хддд
хмм. кстати у одиннадцатого эмблема, кажется, означает тысячелистник....такой неувядающий
как разминка для фантазии и только в следующей жизни,
я не могу представить себе ячиру, которая просто так взяла бы и убила его, так что кенпачи она может стать только с какой-нибудь трагической завязкойхд-
-
24.05.2013 в 20:45есть еще вариант, что зараки одряхлеет и бедной ячиру придется
отправить его на льдине в океанубить его, чтобы не мучился от излишней гордости, но это что-то из разряда самых трешовых моих фантазтий-
-
24.05.2013 в 21:21а это действительно трэш