Как вам "Однажды в Голливуде"?
Мне вот все говорили, что скучно, что Тарантино выдохся... Но мне понравилось. Фильм пролетел быстро, даже знаменитые диалоги не утомили.
Соли происходящему придавало знание настоящей истории и ожидание "когда же, когда же".
Единственное: мне показалось несколько неуместным снимать такое, пока Полански еще жив. Это как делать аттракцион в Диснейленде по мотивам холокоста или теракта 9/11.
Хотя потом мне сказали, что Полански был не против и вроде как дал согласие. Но тут уж хрен разберет этих творческих личностей с их душевной организацией.
____________________________
Пришла с сеанса домой и вдруг подумала: а что было дальше?
И вот придумала.
Аттеншн! Текст без вычитки, не претендует на художественность. Просто зарисовка на тему.
Название: Сцена после титров
Автор: Однажды в Голливуде
Размер: мини
Пейринг/Персонажи: Клифф Бут/Рик Далтон, Франческа Каппучи, Бренди
Категория: пре-слеш
Жанр: бытовуха
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: зарисовка на тему отношений Клиффа и Рика после событий фильма
Примечание/Предупреждения: вьетнамские флешбеки,текст без вычитки
читать дальше
Рик Далтон плачет у его койки.
Чертов Рик, мать его Далтон рыдает у его койки, словно малолетняя девица.
- Жаль нет очков под рукой, - хрипит Клифф, едва ворочая языком. – Докторишки не должны видеть твоих слез.
Рик вскидывает голову, размазывает сопли по опухшему лицу. Кидается вперед и сжимает руками поперек груди так, что хочется заорать.
- Потише, парень. Что стряслось?
Рик отстраняется, спешно приводит себя в порядок, сморкается в бумажную салфетку, которую комкает и убирает в карман. От него перегарит, но взгляд его ясен и трезв.
- Я… они… я шел по коридору, а навстречу мне мужика на каталке везли закрытого простыней. И говорят промеж собой: «это Бут из четвертой отмучился». Ну я и…
- Решил, это я?
Рик кивает как болванчик, рот его кривится, глаза снова подозрительно блестят.
Клифф качает головой, пытается сесть, но к бедру предупреждающе льнет влажная от свежей крови повязка. Он падает обратно, выдыхает сквозь сжатые зубы.
- Я тут, Рик. Я еще не отмучился.
- Вижу, Клифф, вижу.
Рик опять начинает плакать и в груди у Клиффа тяжко сдавливает, он никогда не знал, что делать, когда это происходит. По счастью в палату заходит медсестричка, она узнает Рика и поток слез тут же обрывается.
Ему дают новую порцию обезболивающего, поят через трубочку и обещают выписать через недельку-другую. Становится сносно.
Рик без конца треплется о своих новых знакомых: о Шерон Тейт, о парикмахере, о Романе Полански, который в жизни оказывается простым и не звездным парнем. Его голос убаюкивает, Клиффа качает, словно на волнах, капельница мерно поступает в кровь.
Клифф проваливается в тяжкий наркотический сон, чувствуя, как Рик крепко сжимает его руку. Уже почти уснув, он ощущает сухой и прохладный поцелуй в лоб – так его когда-то целовала бабка, когда он был еще совсем сопляком.
Становится хорошо.
***
После бойни на Сьело Драйв лицо Рика Далтона украшает передовицы всех газет. Его наперебой зазывают на интервью, у дома держат осаду несколько фургонов с журналистами. Даже в палату к Клиффу пролезает пара ушлых писак, но он прогоняет их метким броском металлической утки.
Проходит неделя. Потом еще одна.
Бойня открывает перед Риком двери в новый Голливуд. Те самые двери, в которые он безуспешно долбился последние пару лет.
Цинично и смешно: потребовалось всего три трупа, чтобы вернуть затухающей знаменитости былой огонь.
Клиффа выписывают с горой бумажек и пакетом таблеток. Рик оплачивает счета и настойчиво требует, чтобы он пока остался у него. Клифф не возражает, тем более, Франческа без ума от Бренди и даже разрешает ей плавать в бассейне.
Еще через две недели он уже может садиться за руль. После нескольких колес нога почти не болит, мешает только хромота – он тяжело припадает на правую ногу. Рик предлагает ему трость, но Клифф только фыркает и отворачивается.
Не надо ему никакой трости, само пройдет.
***
Карьера Рика стремительно идет вверх. Нога Клиффа заживает. Франческа потихоньку спивается от тоски и одиночества в многокомнатном особняке.
Первый громкий скандал происходит в сентябре. Франческа кричит, бьет посуду. Даже скудного знания итальянского хватает, чтобы понять: она кроет Рика последними словами. Тот не остается в долгу. Орет так, что изо рта брызжет пена, ранит руку об осколки бокала и долго не может остановить кровь.
Клифф не вмешивается, дрейфует на матрасе посреди бассейна, потягивает пиво. Мимо проплывает разжиревшая Бренди, из горячей благодарности за спасенную жизнь Франческа нещадно перекармливает псину.
Через полчаса к бассейну выходит Рик, его правая рука перевязана кухонным полотенцем. Он падает в шезлонг и с чувством матерится. Фразы выходят красивыми, слишком литературными – наверняка строчка из вызубренных сцен.
Клифф подплывает к нему, протягивает пиво. Рик не любитель пенного, но отчего-то берет бутылку и пьет не морщась.
Они до ночи смотрят телевизор, пьют и вырубаются на диване в гостиной.
***
Франческа хлопает дверью. Она опять обижена на что-то, Клифф даже не вникает в суть проблемы.
Рик рассказывает ему, что на последней вечеринке познакомился с самим Олтменом и каким-то молодым, но подающим надежды парнем по фамилии Скорсезе.
Клифф отвечает ему благостной улыбкой. После двух банок пива и свежего контракта со студией он готов с улыбкой Будды внимать любой болтовне Рика.
Они вяло накачиваются перед теликом, Франческа возвращается затемно и сразу же идет в спальню, даже не посмотрев на них.
На улице прохладно, от воды в бассейне поднимается пар. Но они пьяны и беспечны, плещутся, словно дети. На Рика опять накатывает волна алкогольной сентиментальности, он виснет у Клиффа на шее, распинаясь, как благодарен за спасание жены.
Клифф молча приканчивает бутылку пива, бросает ее прямо в бассейн. От воды идет голубоватый свет, глаза Рика кажутся нечеловечески яркими.
Рик целует его. Мокро, спешно и пьяно.
Клифф замирает, бедро простреливает болью, внизу живота тепло и сладко тянет. Он мигом трезвеет.
- Рик, пора спать.
Рик послушно кивает, дает вытащить себя из воды, вяло обтирается махровым полотенцем.
- Можно я это… на диване…
Они переодеваются, устраиваются на диване, фоном шумит телевизор. Рик вырубается почти сразу, а Клифф еще долго смотрит на экран. Там бравые ковбои выясняют отношения в салуне.
Ему вспоминается ноябрь шестьдесят пятого и последние слова Джона Херна – командира их взвода. Это не было что-то величественное, монументальное, это не было похоже на диалоги из вестернов. Джон просто сказал тогда: «Клифф, вернись домой. Вернись хотя бы ты».
Ночь с двенадцатого на тринадцатое они провели в палатке Джона. Накачивались местным самогоном, курили дешевые папиросы и трахались, как в последний раз. Это и был их последний раз. Утром четырнадцатого Джон улыбнулся ему перед высадкой в Йа-Дранге и скрылся в густой зелени. Его не стало через два с половиной часа.
Сам Клифф уцелел чудом – его ранило в плечо, врачи хотели отнять левую руку, но он заупрямился. Сказал, что лучше уж будет целым мертвецом, чем живым калекой. Его забрали на вертушке в ночь на семнадцатое, всего за пару часов до массированного бомбового удара по долине.
Его комиссовали по ранению – рука слушалась плохо, он едва мог держать вилку, какая тут служба. После возвращения на гражданку он женился и неожиданно быстро пошел на поправку. Билли не раз говорила потом, что только благодаря ей он смог вернутся в строй. Она много чего говорила, Клифф большую часть пропускал мимо ушей.
Рик всхлипывает во сне, болезненно кривится, ворочается. Клифф кладет руку ему на плечо, осторожно поглаживает. Рик всхрапывает и затихает, теснее прижимаясь к боку. Клифф укрывает его тонким пледом, подтыкает со спины. Стуча когтями, из глубины дома приходит Бренди, устраивается в ногах.
Клифф засыпает, окруженный теплой тяжестью со всех сторон.
Ему привычно снится Йа-Дранг, вот только у Джона из сна нечеловечески синие глаза на фоне густой зелени джунглей.
***
Франческа подает на развод.
Рик хватается за голову и мечется между адвокатами. Последний год принес ему достаточно денег, чтобы за них можно было воевать и судится.
Клифф задумчиво курит, прислонившись спиной к машине. Из здания первой выходит Франческа. Рядом с ней идет смазливый итальяшка – не то ее новый любовник, не то адвокат. А может и то, и другое разом – так явно выходит дешевле.
Она останавливается, копошится в сумочке, достает сигарету и пытается прикурить. Зажигалка стреляет искрами, но огня нет. Клифф протягивает ей свою «Зиппо». Она зло сверкает глазами, но подкуривает. А потом смотрит на него прямо и насмешливо.
- Радуешься небось?
Клифф удивленно поднимает брови.
- А должен?
- Как же, конечно должен. Теперь вы с Риком переберетесь в спальню. Всяко удобнее, чем на диване.
Клифф в один затяг приканчивает сигарету, бросает ее на асфальт. В груди тлеет не то злость, не то изжога после мексиканской забегаловки.
Франческа кривит ярко накрашенный рот и уходит, зло стуча каблуками. Клифф неосознанно провожает ее взглядом – жопа у нее всегда была лучше, чем характер.
Рик выходит из здания почти через полчаса. Довольный, он сияет как начищенный четвертак.
- Успех?
Рик сбегает вниз по ступенькам и сгребает его в охапку.
- Гуляем!
Клифф садится за руль, Рик устраивается на пассажирском.
- Поехали в тот бар, ну, как его… с койотом и грилем! Сегодня выпьем литр «Х.О.»!
Клифф усмехается, выруливает с парковки. Когда он выжимает газ, бедро привычно тянет.
Он вдруг думает, что Франческа права: с его ногой на кровати точно будет удобнее, чем на диване.